Зафар Гулиев: Азербайджан и Совет Европы: 10 лет игры в демократию

25 января исполняется 10 лет со дня принятия Азербайджана в Совет Европы (СЕ). Как передают СМИ, в этот день в Страсбурге будут организованы юбилейный концерт и официальный прием по случаю 10-летия вступления Азербайджана в данную европейскую организацию. Армения и Азербайджан были приняты в Совет Европы одновременно — став соответственно 42 и 43 членами организации. Из европейского ареала стран СНГ только Беларусь с 1997 года «заморожена» в статусе кандидата в члены СЕ. А первыми в СЕ были приняты Молдавия и Украина в 1995 году, затем Россия в 1996 и Грузия в 1999 годах. Став членами Совета Европы, все постсоветские страны взяли на себя ряд обязательств по обеспечению демократических ценностей, свободы слова и прав человека, но говорить об успехах демократии в пространстве СНГ еще мало оснований.

Рассмотрим ситуацию с юбиляром — Азербайджаном. Более 5 лет страна упорно добивалась вступления в эту авторитетную европейскую организацию и только весной 2000 года Совет Европы приступил к реализации плана принятия Азербайджана. В марте 2000 года Азербайджан подписал большой пакет обязательств как условие для его принятия в СЕ. В требованиях СЕ особое внимание уделялось предстоящим в ноябре 2000 года парламентским выборам. Повышенный интерес к выборам был обусловлен как соображениями развития демократии, так и обеспечением правовых механизмов преемственности власти и сохранения прозападного курса страны. Таким образом, парламентские выборы 2000 года имели тестовый характер для Азербайджана.

Отличительной чертой периода подготовки и проведения этих парламентских выборов явилась очень активная роль западных наблюдателей и то, что основные субъекты данного процесса (власть и оппозиция) старались максимально усилить свои позиции и политические аргументы в контексте обсуждения вопроса о принятии Азербайджана в СЕ. В апреле 2000 года СЕ отложил принятие, увязав это с необходимостью либерализации избирательного законодательства. Но президент Гейдар Алиев , игнорируя требования СЕ, явно саботировал взятые обязательства, что не могло не спровоцировать Запад на ответные шаги. 23 мая 2000 года комитет СЕ отказал Азербайджану в принятии. Официальный Баку воспринял это как проявление двойных стандартов. Тем не менее прессинг Запада вскоре возымел действие и Г.Алиев пошел на некоторые уступки: Милли Меджлис в июне одобрил новый закон о ЦИК и заметно либерализовал правовую базу выборов. 28 июня сессия ПАСЕ рекомендовала СЕ принять Азербайджан, но окончательное решение было отложено на поствыборный период. Тем самым, Г.Алиеву вновь был предоставлен шанс — подтвердить готовность выполнить взятые обязательства. 6 сентября того же года СЕ решил изучить ситуацию в Азербайджане и рассмотреть вопрос после выборов. Такая позиция СЕ вселяла оппозиции и избирателям надежду на возможность честных выборов или, в случае тотальной фальсификации, на непризнание их итогов. 7-9 ноября СЕ решил провести специальный мониторинг с целью
4792
изучения уровня демократии, состояния свободы слова, хода выборов и поствыборной ситуации. Было объявлено, что в зависимости от результатов мониторинга в январе 2001 года будет вынесен окончательный вердикт. Но и без мониторинга было ясно, что официальный Баку, проигнорировав многие пожелания Запада, провел выборы по своему сценарию и сформировал в итоге почти «однопартийный» парламент. Оппозиционные партии 14 ноября подписали соглашение о непризнании итогов выборов и неучастии в работе парламента. В ожидании вердикта СЕ команда Г.Алиева осуществляла «имитационную косметику» и спешно, но безуспешно, заметала явные следы фальсификации.

Сразу после завершения в Азербайджане парламентских выборов в Страсбурге состоялось заседание Комитета министров Совета Европы на уровне послов, где обсуждался вопрос вступления Азербайджана и Армении в СЕ. Были заслушаны доклады руководителя международной миссии наблюдателей от Парламентской ассамблеи СЕ Андреаса Гросса и члена делегации из Венгрии Андраша Барсоли, вылетевших в Страсбург из Баку, которые поделились далеко не приятными впечатлениями о ходе выборов Азербайджане. По итогам докладов мнения «за» и «против» принятия Азербайджана и Армении разделились. В результате было принято предложение о приеме Азербайджана и Армении в СЕ, но с предъявлением Азербайджану пяти, а Армении — трех условий. Этот альтернативный между «принятием» и «непринятием» план предложила Германия. Пять требований к Азербайджану включали в себя необходимость мирного решения карабахского конфликта, исправление недостатков, обнаруженных на парламентских выборах, демократизацию и соблюдение прав человека, либерализацию законодательства и возможность мониторинга Советом Европы ситуации в Азербайджане. Два условия, предъявленные к Армении, были схожи с требованиями к Азербайджану — мирное решение карабахского конфликта и возможность мониторинга ситуации в стране. Последнее же условие было связано с демократизацией и изменением законодательства, касающегося дискриминации по национальному и религиозному признаку.

Азербайджан обязали в течение месяца — ко дню торжественной церемонии принятия страны в СЕ — представить доклад, отвечающий на критику международной группы наблюдателей в связи с допущенными нарушениями на парламентских выборах и исправлением выявленных фальсификаций. Было заявлено, что если к указанному времени все проблемы будут успешно решены, двери в СЕ откроются для Азербайджана.

Несомненно, что СЕ в ходе мониторинга собрал достаточный материал для доказательства того, что Азербайджан не выдержал тест на демократические выборы. И предоставленный шансовый месяц ничего по существу изменить не мог. Тем не менее, как это уже не раз бывало ранее и многократно повторялось впоследствии, Запад «закрыл глаза» на недемократичные выборы и принял Азербайджан в свои ряды. Эмиссары СЕ в основном пытались уговорить властные структуры и оппозицию пойти на взаимные компромиссы: первым внушали необходимость повышения квоты оппозиции в Милли Меджлисе, вторым рекомендовали пойти на повторные выборы и участвовать в работе парламента. В итоге часть оппозиции решила участвовать в работе парламента. К этому времени уже никто не сомневался в положительном вердикте Совета Европы. Так и произошло.

Значение приема Азербайджана в Совет Европы трудно переоценить. Для республики и ее граждан открывались большие перспективы во многих областях европейского сотрудничества. Безусловно, членство в СЕ было также важно с точки зрения развития демократии в Азербайджане и решения многих проблем страны. Но решение СЕ о принятии Азербайджана сразу после скандальных выборов выглядело как награда власти за фальсификацию и потому вызвало в обществе массу недоуменных вопросов. Ведь Азербайджан был принят по итогам странной игры в демократию вокруг недемократичных парламентских выборов. Показательно, что СЕ вынес положительный вердикт после того как убедился в нежелании Г.Алиева выполнить рекомендации по демократизации выборного процесса. Президент провел выборы по своему сценарию и добился принятия страны в СЕ. Возможно, обе стороны этой странной игрой в демократию камуфлировали прагматические мотивы: президент с авторитарным «талмудом» входит в СЕ, но в обмен предоставляет Западу иные (геополитические и энергетические) компенсации. В этой игре Г.Алиева вряд ли можно упрекнуть в непоследовательности, а вот Запад озадачил своей беспринципностью. И, несмотря на радость от принятия страны в высшее европейское сообщество, многие тогда в Баку пытались найти ответ на вопрос: почему СЕ, забыв свои же требования, пошел на явные уступки? Такое странное поведение пытались объяснить в рамках двух версий:

* одни полагали, что геополитические реалии и реальная угроза «события Х» (в связи с нарастающей болезнью Гейдара Алиева) побуждают СЕ поскорее интегрировать Азербайджан в свою структуру, чтобы закрепить прозападный курс страны и иметь возможность для активного влияния на развитие ситуации;

* другие считали, что авансовым кредитом доверия, Совет Европы стремится стимулировать движение Азербайджана в прозападном и демократическом направлении и ускорить реализацию желаемых преобразований в стране.

Так или иначе, но Азербайджан через 10 лет после обретения государственной независимости — 25 января 2001 года — стал полноправным членом Совета Европы. С тех пор также прошло 10 лет. Срок немалый для подведения итогов.

В момент вступления страны в СЕ в азербайджанском обществе преобладали оптимистические ожидания. Многие полагали, что под неусыпным мониторинговым контролем Европы и перманентно усиливающимся с ее стороны политическим давлением азербайджанское общество в короткий срок трансформируется в демократическое. За прошедшие 10 лет СЕ на самом деле добился только того, что в Азербайджане в сугубо имитационном ключе произошли некоторые реформы, свидетельствующие о формальной либерализации общества. Достигнут определенный прогресс в решении проблемы политических заключенных. В стране уже который год функционирует институт омбудсмена. С осени 2005 года наконец-то начало свою работу Общественное телевидение. Были также пересмотрены (не всегда в лучшую сторону) многие положения Избирательного кодекса и осуществлены некоторые корректировки в ряде законодательных актов. Все эти новации, невзирая на их формальный и имитационный характер, тем не менее, можно условно отнести к позитивам многолетнего сотрудничества Совета Европы с руководством Азербайджана.

Вместе с тем немалая часть требований СЕ (и обязательств Азербайджана), сформулированных 10 лет назад, так и остались на бумаге. Более того, в последние годы в Азербайджане наблюдается явный откат даже от тех мизерных демократических завоеваний, которые были достигнуты ранее. Таким образом, можно констатировать «провал» продекларированного официальными лицами СЕ курса на демократизацию Азербайджана. В то же время, необходимо признать «успех» стратегии руководства страны по защите собственных авторитарных позиций и саботированию целого ряда своих обязательств перед СЕ. Как бы то ни было, но итог всех этих имитационных игр в том, что Азербайджан за последние годы не только не стал ближе к демократии, но ещё более удалился от неё.

На сегодня всё ещё остается нерешенной до конца проблема с политзаключенными и более того — действующая система власти перманентно продолжает практику преследования лиц по политическим мотивам. Функционирование института омбудсмена протекает в теневом режиме «защиты интересов власти» и практически не оказывает заметного влияния на либерализацию азербайджанского общества. Наиболее наглядно имитационность проявилась в трансформировании национального телевидения в общественное. Формально телеканал уже давно работает, но его вряд ли можно назвать независимым, плюралистическим и открытым для всего общества: он по-прежнему обслуживает интересы правящей элиты и потому проблематично рассчитывать на реализацию позитивной его миссии. Таким образом, и в этой сфере ожидания общества были девальвированы: причем СЕ предпочел «закрыть глаза» на этот нонсенс, как до этого не замечал другие. В стране уже который год действует негласный запрет (даже в период проведения выборов) на свободу собраний, манифестаций, митингов и т.д. Продолжается, к тому же, в нарастающем ключе, политика ограничения свободы слова и преследования журналистов. Который год откладывает принятие закона «О диффамации». Нет ощутимых подвижек в процессе мирного урегулирования карабахской проблемы. Что же касается выборной демократии, то с переходом Азербайджана к системе абсолютно формальных советских выборов, эта тема уже почти снята с повестки дня СЕ.

Кстати, все указанные негативные тенденции Совет Европы в прежние годы формально фиксировал в своих отчетах, осуществлял периодически мониторинги и официальные обсуждения по ситуации в нашей стране, подвергал руководство Азербайджана дежурной критике и давал конкретные рекомендации по устранению имеющихся проблем. Правда, толку от этой мониторинговой активности, дежурной критики и пустых рекомендаций было не очень много. Ведь руководство Азербайджана, по сложившейся традиции, очень часто ограничивалось имитационными шагами или просто «игнорировало» рекомендации Совета Европы и продолжало свою недемократическую практику. Тем не менее, были редкие примеры (амнистия политзаключенных, реформы избирательного кодекса, блокирование поправок в закон об НПО и т.д.), когда Совет Европы проявлял настойчивость и «принуждал» власти Азербайджана к осуществлению каких-то новаций или к отказу от определенных шагов. Эти редкие примеры лишь подтверждают горькую истину, что «провал» курса демократизации Азербайджана обусловлен не столько тем, что Совет Европы и официальные круги Запада не могут влиять на ход развития процессов в нашей стране, сколько тем, что они в этом пока серьезно не заинтересованы.

В подтверждение этих слов можно вспомнить грустное откровение самих представителей СЕ. Так, А. Херкель ранее откровенно признал провал миссии СЕ по демократизации Азербайджана и объяснил это негативным влиянием нефтяного фактора на поведение некоторых европейских политиков, что и «фальсифицирует» процесс демократизации в этой стране. Он открыто указал, что некоторые западные государства и их эмиссары испытывают зависимость от таких нефтедобывающих стран как Азербайджан и, если такая ситуация не будет своевременно «исправлена», то такое поведение может «разрушить» идеалы и принципы демократического бытия европейского сообщества. Другими словами, он констатировал факт тайного и небескорыстного сотрудничества недемократичного азербайджанского режима с некоторыми западными государствами и международными организациями, в ущерб, конечно же, самой демократии.

Таким образом, за 10 лет членства в СЕ Азербайджан, если и совершил продвижение, то лишь в сторону квазидемократии. Так что, СЕ может «заслуженно гордиться» тем, что азербайджанская нефтекратия вносит заметный компрометирующий штрих в ее демократический имидж. За время членства Азербайджана в СЕ произошли существенные изменения и в настрое азербайджанцев: если раньше многие очень рассчитывали на демократическую последовательность Европы, то теперь осознали иллюзорность прежних завышенных прозападных ожиданий. Примечательно, что в последние годы СЕ, по сути, заметно ограничил свою формальную активность и словно отказался даже от имитационной игры в «защиту демократии в Азербайджане». По мере роста в последние годы геополитической и энерготранзитной значимости Азербайджана, вопросы демократизации этой страны фактически полностью выпали из повестки дня СЕ. Всё реже проходят мониторинги и официальные обсуждения по ситуации в нашей стране, все меньше должного внимания к проблемам либерализации Азербайджана. Многие негативы СЕ предпочитает просто не замечать или забыть: полную дискредитацию выборов, пожизненное президентство, репрессии против СМИ и оппозиции, томящихся в тюрьмах журналистов и политзаключенных, систематические нарушения прав граждан и т.д. Критический прессинг в адрес руководства страны большей частью носит дежурный характер, но даже в те редкие периоды, когда залпы критики внезапно усиливаются, они мотивируются не столько заботой о судьбе демократии в Азербайджане, сколько тщательно завуалированными геополитическими и энергетическими соображениями.

Приходится с сожалением констатировать, что негативное влияние нефтяной геополитики на процессы либерализации Азербайджана и на демократическую миссию ЕС все более возрастает. До недавнего времени «нефтяной фактор» оказывал как бы «рикошетное» воздействие на процессы демократизации Азербайджана — влиял в закулисной и «незримой форме». Теперь же, в условиях новой энергетической стратегии, наступила эпоха однозначного и открытого «давления» этого фактора (нефтяной геополитики и нарастающего потока нефтедолларов) на все стороны жизни не только самого Азербайджана, но и на наши взаимоотношения с Западом (СЕ, ЕС, НАТО , США и т.д.). Должно быть, для обеспечения безопасности энергетической стратегии и защиты своих прагматических интересов, Запад дал карт-бланш руководству Азербайджана на всемерное укрепление позиций внутри страны, пусть даже явно в ущерб демократии.

Конечно же, сегодня на кону иные ставки, обусловленные энергетической безопасностью Европы, острой конкуренцией Запада и России, а также возросшей географической, нефтегазовой и транзитной значимостью Азербайджана. Выполняя волю своих правительств, структуры СЕ, видимо, реализуют негласную геополитическую установку на сохранение в Азербайджане действующей системы власти, служащей оплотом реализации конъюнктурных интересов Запада и гарантом удержания страны в подневольно стабильном состоянии. Понятно, прагматичный мир больше нуждается не в процветающем и демократическом, а в стабильном и функционально послушном Азербайджане. Проблемы же демократизации Азербайджана, как и других стран СНГ, мало кого интересуют в СЕ и могут опять подождать. Возможно, до следующего юбилея.

/